В 1992 году было сообщено о его смерти, но Центр Визенталя все еще ищет его, пишет Андреа Таркуини в статье, напечатанной в газете La Repubblica.

Его звали "Доктор Смерть", его имя произносили со страхом. Доктор Ариберт Хайм совершал жестокие преступные эксперименты над депортированными в лагерь Маутхаузен, потом ему удалось пережить нацизм, которому он преданно служил, избежать процессов, организованных союзниками. Он все еще может быть жив. Его секретные письма из тайника в Египте, адресованные семье, оставшейся в Европе, врачу-еврею Роберту Брауну и немецким политикам, были опубликованы испанским изданием El Pais. Эти письма порождают сомнения по поводу его судьбы. И с тайной судьбы Ариберта Хайма вновь открывается одна из самых жестоких глав Третьего рейха", - пишет издание.

Эфраим Зурофф, наследник Симона Визенталя, сообщил автору статьи: "Хайм был в Египте, по меньшей мере, до начала 90-х годов, я не могу считать его умершим, поскольку у меня нет достоверных документов, поэтому для меня это дело не закрыто". Центр Визенталя все еще ведет охоту на нацистов, и эта охота становится все больше похожей на бег против времени: вчера в Германии умер один из разыскиваемых - Самуэль Кунц, бывший охранник в концлагере Белжец, пишет автор статьи.

"Ариберт Хайм - одна из самых чудовищных фигур в списке Визенталя. "Дорогой доктор Браун, - писал в 80-е годы Доктор Смерть врачу-еврею, - вы понимаете, что обвинения против меня абсурдны, они - плод фантазий фанатиков. Я бы никогда не мог совершить столь чудовищные преступления против пациентов или заключенных, мне бы помешала это сделать клятва Гиппократа. Я добровольно вступил в СС, но не был ни преступником, ни чудовищем". Из Египта Хайм писал известному политику Лотару Шпэту, чтобы убедить его в своей невиновности, называя себя "жертвой сионистских фанатиков", - пишет автор статьи.

"Но рассказы свидетелей, выживших в Маутхаузене, описывают совершенно иную картину: некоторым заключенным Хайм вскрывал живот без анестезии и вырывал печень, сердце, другие органы. Другим вводил в сердечную мышцу смертельную инъекцию. Он изучал время и течение их смерти, хранил в качестве пресс-папье черепа молодых заключенных-евреев, умерших в его пресловутой "операционной".

В своих письмах из Египта, куда он бежал из Европы, опасаясь расправы, он, загубивший столько жизней, с наглостью писал: "Борьбу за жизнь следует воспринимать как спорт, происходит то, что происходит, мы живем всего лишь раз, никогда не надо забывать о юморе".